Название произведения | Собачье сердце |
---|---|
Автор | Михаил Булгаков |
Жанр | социально-философская, сатирическая повесть |
Год написания | 1925 |
Повествование ведется от лица бездомного пса, обитающего на московских улицах. Пес воет от боли, так как повар столовой плеснул на него кипяток и обварил ему бок. Пес рассуждает о том, что скоро от боли он не сможет передвигаться и, попадясь на глаза дворникам, погибнет от их ударов. Дворники, по мнению пса, …самая гнусная мразь. Человечьи очистки – самая низшая категория
. Псу очень тяжело:
«Отчаяние повалило его. На душе у него было до того больно и горько, до того одиноко и страшно, что мелкие собачьи слезы, как пупырышки, вылезали из глаз и тут же засыхали»
Пес лежал напротив магазина, из дверей которого показался «гражданин», вернее, «господин», он пересек улицу и пошел в подворотню. Он умственного труда господин, с французской остроконечной бородкой и усами, седыми, пушистыми и лихими, как у французских рыцарей, но запах…от него летит скверный – больницей. И сигарой
. Псу понравился господин, и животное, собрав остатки сил, поползло навстречу человеку, в рабском желании получить хоть немного еды. Неожиданно господин дал псу кусок краковской колбасы. Погладив собаку и назвав Шариком, господин велел животному идти за собой. За вами? Да на край света
. Дойдя до какого-то дома за человеком, Шарик увидел швейцара. А швейцар для пса был похлеще дворника: Совершенно ненавистная порода. Живодер в позументе
. Швейцар почтительно обращается с господином, от этого в глазах Шарика человек превратился практически в божество. Швейцар, которого, оказывается зовут Федор, сообщает Филиппу Филипповичу (так он называет господина), что в доме выбрали новое товарищество правления и что в третью квартиру вселили новых жильцов. Вместе с Филиппом Филипповичем пес поднимается по мраморной лестнице в квартиру.
Шарик в своем бесприютном существовании выучился читать по цветам: сине-зеленые надписи обязательно обозначали «Мясную торговлю», «изразцовые квадратики» означали «Сыр», букву А он выучил в «Главрыбе» на Моховой, а букву Б – из слова «рыба»: подбегать к этой вывеске удобнее было с конца. Поэтому, подойдя к двери квартиры Филиппа Филипповича, Шарик спокойно сложил первые три буквы в надписи на табличке: Пэ-ер-о – Про
. За дверью их встретила женщина в белом фартучке и кружевной наколке
. Пес неуверенно зашел в переднюю, где господин осмотрел Шарика и увидел на боку ожог. Женщину в фартучке звали Зина, ей Филипп Филиппович отдал приказ об отправлении Шарика в смотровую. Пес, почуяв подвох, решил сбежать, не желая оставаться в «собачьей лечебнице», как он обозначил новое помещение, куда его притащили.В дверях показалась еще одна личность в белом халате
и быстро сунула под нос бедному псу тошнотворную жидкость: Братцы, живодеры, за что же вы меня?
— пронеслось в голове у Шарика. И он завалился на бок.
Когда Шарик очнулся, бок не болел совсем. Он открыл глаза и стал прислушиваться к разговорам. Новая личность спрашивала Филиппа Филипповича о том, как удалось такого нервного пса вообще привести в квартиру.
«Лаской-с. Единственным способ, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего нельзя поделать с животным…террор не поможет…ни белый, ни красный и даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему»
Шарик встал на ноги и поплелся за профессором Филиппом Филипповичем в кабинет: «Прежде всего он полыхал светом: горело под лепным потолком, горело на столе, горело на стене, в стеклах шкафов. Свет заливал целую бездну предметов». Особенно привлекла внимание Шарика громадная сова.
Филипп Филиппович сел за стол и начал прием пациентов, очень необычных пациентов. Например, Шарик увидел интересного человека с зелеными волосами, морщины были у этого человека по всему лицу, но само лицо было розовым, как у маленького ребенка. Одна нога еле тащилась, зато другая прыгала, как мячик. Далее зашла дама, явно скрывающая свой возраст, с темными кругами под глазами, но с постепенно меняющимся на розовый приятный цвет лицом. Осмотр свой профессор вел в этот раз за ширмой, предварительно уложив барышню на какое-то странное кресло. У Шарика потемнело перед глазами, и он заснул. А профессор работал не покладая рук.
Пес окончательно очнулся вечером, когда в комнате оказались четыре особенных посетителя. Филипп Филиппович смотрел же на вошедших, как полководец на врагов
. Это были новые представители домоуправления: Швондер, Вяземская, Пеструхин, Жаровкин. Пришли они с целью обязать профессора уступить несколько своих комнат, общее число которых составляло семь, так как на повестке дня собрания жильцов было уплотнение квартир. Филипп Филиппович, разъяренный, звонит какому-то значительному лицу, после этого звонка, раздосадованные, посетители уходят. А профессор просит Зину накрывать стол для обеда.
Филипп Филипович садится обедать вместе со своим ассистентом, уже знакомым Шарикову, как личность, которая сунула псу под нос странную жидкость, и которого зовут Иван Арнольдович. Обед поражает роскошью: семга, маринованные угри, сыр, икра, раки, водка. У Шарика текут от предвкушения и запахов слюнки. Профессор с вилки кормит счастливого пса. Теперь этот человек для Шарика точно закрепил за собой статус божества. После этого псу Зина принесла кусок осетрины и ростбифа. Наевшись до отвала, Шарик развалился на полу и стал слушать разговоры двух, теперь приятных ему, людей.
Профессор и Иван Арнольдович рассуждают о том, что со сменой правления дома изменится и сам дом.
«С 1903 года я живу в этом доме …и до 1917 года не было ни одного случая, чтобы из нашего парадного при незапертой двери пропала хоть одна бы пара калош…В марте 17-го в один день пропали все калоши…Я не говорю уже о паровом отоплении…раз социальная революция – не нужно топить»
Филипп Филиппович с презрением относится к новой «власти» дома. «Разруха» во всем – такое определение ситуации выносит Иван Арнольдович. И эта разруха — в головах людей.
Ассистент отпрашивается по личным делам на этот вечер, а профессор отправляется в Большой театр на оперу «Аида». Шарик в блаженной неге засыпает и думает, что поистине он вытащил «собачий билет».
В течение недели пес сожрал столько же, сколько в полтора последних месяца на улице
. Шарик, как мог, высказывал почтение своему хозяину, просто обожал его и был готов на все, лишь бы остаться в этой квартире. Зина же постоянно ругала Шарика за его проделки, число которых росло с каждым днем. То сову разобьет, то статуэтку профессора Мечникова куда-то засунет. Горничная предлагала выпороть пса. На что профессор всегда отвечал: Никого драть нельзя. На человека и животное можно действовать только внушением
.
Через некоторое время псу купили ошейник. Шарик сначала сопротивлялся, чтобы носить эту вещь, а потом понял, что ошейник – все равно что портфель
, потому что бездомные собаки с завистью смотрели на прогуливающегося с Зиной пса.
Любимым местом в квартире профессора для Шарика была кухня, где работала Дарья Петровна. Это было просто райское место. Он со сладострастием наблюдал за тем, как готовила кухарка, вдыхал ароматы и запахи и частенько ему перепадали вкуснейшие куски с хозяйского стола.
Вечерами же Шарик лежал в кабинете у профессора и наблюдал за «страшными» делами:
«В отвратительной едкой и мутной жидкости в стеклянных сосудах лежали человеческие мозги. Руки божества, обнаженные по локоть, были в рыжих резиновых перчатках, и скользкие тупые пальцы копошились в извилинах»
В этот день Шарика кольнуло предчувствие еще с утра. Зина сводила его погулять, обед прошел как обычно, приема у профессора не было. Вдруг зазвонил телефон, после разговора он засуетился, велел наскоро подавать обед. В это время приехал Иван Арнольдович и привез с собой дурно пахнущий чемодан
и прошел в смотровую. Откуда Шариков услышал реплики: — Когда умер? – Три часа назад
. Шарика было велено не кормить и запереть в ванной. Около 15 минут пес провел в тоске и неясности, затем пришла Зина, надела на него ошейник и повела в смотровую. Пес насторожился и стал сопротивляться. В смотровой он увидел во всем белом Филиппа Филипповича, руки которого были в черных перчатках, и Ивана Арнольдовича, у которого глаза были
«настороженные, фальшивые, и в глубине их таилось нехорошее, пакостное дело, если не целое преступление»
Снова Шарику подсунули под нос вату с тошнотворным запахом. Ужас исчез, сменился радостью…Затем весь мир перевернулся дном кверху…Потом – ничего
.
На операционном столе лежал Шарик, а доктор Борменталь Иван Арнольдович брил ему голову. Профессор давал последние указания перед операцией.
Операция началась, сначала аккуратно, затем с каким-то остервенением начали работу профессор и его ассистент. Выдернули семенные железы бедного пса и вшили какие-то чужие.
«Затем оба заволновались, как убийцы, которые спешат»
Лицо профессора стало «страшным», и он стал снимать скальп, а затем высверливать в черепе Шарика какие-то дырочки, затем крышку черепа аккуратно снял и выдвинул из полости черепной коробки мозг пса. Из мозга аккуратно выстриг какой-то комочек, швырнул его на тарелку, а на его место вшил другой, похожий комочек. Мозг положил обратно в черепную коробку. Борменталь зашил голову
«Тут же Филипп Филиппович отвалился окончательно, как сытый вампир…раздвинул правое веко пса: — Не издох…жаль пса, ласковый был, хотя и хитрый»
Из дневника доктора Борменталя
Дневник доктора Борменталя – тетрадь, в начале все написано аккуратным и четким почерком, далее – размашистым, взволнованным, с кляксами.
22 декабря 1924 г. Понедельник, история болезни. Описывается Шарик: дворняга, вес 8 кг, следы ожога на боку.
23 декабря. В 8.30 проведена первая в Европе операция по пересадке мужских семенных желез собаке от человека. Также удален гипофиз и заменен на человеческий от того же мужчины, что и в предыдущем случае. Цель операции – постановка опыта профессором Преображенским пересадки яичек и гипофиза …для выяснения вопроса о приживаемости гипофиза, а в дальнейшем и о его влиянии на омоложение организма у людей
.
В последующие дни – стабилизация состояния подопытного. «9 декабря начала выпадать шерсть. Вечером появился лай со звуками, похожими на стон «а-о».
1 января – лает «Абыр – валг», что означает «ГлавРыба»
В последующие дни отмечается вставание на задние лапы, отчетливый мат, ругань. Профессор начинает плохо себя чувствовать. Все наблюдения приходится вести самому. По городу ползут невиданные слухи.
8 января поставлен диагноз – перемена гипофиза дает не омоложение, а полное очеловечивание. От этого изумительное открытие не становится ничуть меньше
.
Далее приучение подопытного к прогулкам, одевание, лексикон обогащается, но пока нет понимания обращенной речи. С увлечением ест селедку. Обучение посещения уборной. Неоднократное!!!
11 января – произнесенные слова становятся реакцией на окружающую действительность, без отрыва от нее. Поддерживает разговор.
12 января – Отныне загадочная функция гипофиза разъяснена. Он определяет человеческий облик…Скальпель хирурга вызвал к жизни новую человеческую единицу. Проф. Преображенский, вы – творец
.
Пока я наблюдаю подопытного, Филипп Филиппович изучает историю умершего человека, от которого мы взяли для пересадки органы: Клим Григорьевич Чугункин,25 лет, холост. Беспартийный, сочувствующий. Судился и три раза был оправдан…Профессия – игра на балалайке по трактирам
.
На этом историю болезни заканчиваю. Перед нами новый организм; наблюдать его нужно сначала
.
Конец января. В газете появляется заметка за подписью Швондер, в которой он говорит о том, что у проф. Преображенского появился незаконнорожденный сын. Вот такие слухи ходят о случившемся по городу.
Пес, превращенный в человека, каждый день играет на балалайке, доставляет много неудобств всем обитателям квартиры Преображенского. Подопытный теперь выглядел иначе: …человек маленького роста и несимпатичной наружности. Волосы у него на голове росли жесткие, как бы кустами на выкорчеванном поле, а лицо покрывал небритый пух. Лоб поражал своей малой вышиной
. Одет был в рваный пиджак, галстук ядовито – небесного цвета, лаковые штиблеты с белыми гетрами. Голос его был глухой, как из бочки.
Новый человек ведет себя очень развязно с профессором, называет его папашей и жалуется, что Преображенский во всем его утесняет и просит выправить ему документы, потому что нельзя человеку в Москве да без документов проживать. Этому его научил товарищ Швондер. Человек выбирает себя имя по календарю Полиграф Полиграфович Шариков. С помощью домкома в лице Швондера Шарикова прописывают в квартире Преображенского.
Шариков уходит со Швондером, но вдруг из передней послышался невообразимый шум: это Шариков увидел кота одной из пациенток профессора и бросился за ним, сметая все на своем пути. Гоняясь за котом, Шариков попадает в ванну, где случайно запирается и срывает кран, вода затапливает всю квартиру. Швейцар Федор помогает высвободить Шарикова и заодно перекрыть трубы, чтобы прекратить потоп.
Профессор Преображенский и доктор Борменталь учат манерам и правилам поведения Шарикова за столом, но все заканчивается тем, что Полиграф Полиграфович лишь мастерски пьет водку. Доктора предлагают Шарикову съездить в театр, но тому по душе больше цирк, а театр с его разговорами он называет «контрреволюцией». Тогда ему предлагается что-нибудь почитать, на что Шариков с умным видом отвечает, что он читает …переписку Энгельса с Каутским
. Ошеломленные, доктора выпытывают, откуда он взял эту книгу и узнают, что ее дал почитать Швондер. А также Шариков, говоря словами Швондера, предъявляет Преображенскому, что тот занимает слишком много комнат и обычному пролетариату жить негде. Взбешенный профессор произносит речь:
«Вы стоите на самой низшей ступени развития, вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо, все ваши поступки чисто звериные…вам нужно молчать…учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь приемлемым членом социального общества»
После этого неприятного разговора Преображенский отправляет Борменталя с Шариковым в цирк, а сам запирается в кабинете и рассматривает гипофиз Шарикова в стеклянной баночке: …в белом нетонущем комке хотел разглядеть причину удивительных событий, перевернувших вверх дном жизнь в пречистенской квартире. Очень возможно, что высокоученый человек ее и разглядел
. Профессор поджидает возвращение Борменталя.
Квартирная жизнь переполнилась событиями. Преображенский грозится выгнать Шарикова, на что тот отвечает, что он здесь прописан и имеет право на жилплощадь. На следующий день пьяный Шариков возвращается домой с двумя собутыльниками, которых, конечно же, Борменталь выставил за дверь. Терпеть это становится невыносимым.
Доктора запираются в кабинете и думают, что же сделать с Шариковым, ждать пока удастся из этого хулигана сделать человека
не представляется им возможным. Преображенский сокрушается, что все его исследования и эксперименты не стоят и выеденного яйца.
«Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашей»
Кто перед докторами в ходе труднейшего эксперимента? Не новая единица жизни, а исключительный прохвост
.
«Гипофиз – закрытая камера, определяющая человеческое данное лицо. Данное!.. а не общечеловеческое. Это – в миниатюре сам мозг. И мне он совершенно не нужен. Я заботился совсем о другом, об евгенике, об улучшении человеческой породы»
Получился человек с собачьим сердцем
. Надо прекращать этот эксперимент.
Пока доктора совещаются пьяный Шариков чуть не изнасиловал Зину, этому успела помешать Дарья Петровна. Шарикова укладывают спать.
На следующее утро Полиграф Полиграфович исчез из дома. Но через некоторое время Шариков заявился с известием, что он устроился на работу заведующим подотделом очистки города Москвы от бродячих животных (котов и пр.) в отделе МХК
. Преображенский заставляет Шарикова извиниться перед Зиной и Дарьей Петровной за его выходки, Полиграф Полиграфович просит прощения. После этого случая тишина в квартире длилась целых два дня.
А через эти два дня Шариков заявился в квартиру с молоденькой барышней, машинисткой подотдела, и говорит, что расписывается с ней и будут они жить здесь, в этой квартире. Преображенский приглашает барышню к себе в кабинет и рассказывает ей о происхождении Шарикова. Девушка в слезах убегает.
На следующий день Преображенскому приходится принять все-таки одного из своих пациентов: толстого и рослого человека в форме
. Он приносит профессору донос на него же, подписанный рукой Швондера, который составил эту записку со слов Шарикова о том, что Филипп Филиппович грозился убить Швондера, что Борменталь тайно проживает в квартире профессора, не прописанный, и занимает лишние комнаты, которые могли бы принадлежать Шарикову. Это было последней каплей.
Шариков вернулся с работы с очень нехорошим предчувствием. Професор предложил ему съехать с квартиры. На что Шариков показал шиш доктору и достал из пиджака револьвер, направив его на Борменталя. Шариков сам пригласил свою смерть
. Борменталь схватил Полиграфа Полиграфовича и стал душить его подушкой, предварительно повалив на кушетке.
В этот день приема у Преображенского не было.
«Тишина покрыла квартиру, заползла во все углы. Полезли сумерки, скверные, настороженные, одним словом, мрак»
Через 10 дней после сражения в смотровой, ночью, в квартиру профессора пришли представители уголовного розыска и следователь, за компанию с ними Швондер. Прежний властный и энергичный Филипп Филиппович, полный достоинства
встретил ночных гостей. Посетители предъявили ордер на обыск в квартире профессора и предъявили ему обвинение в убийстве Шарикова. Улыбающийся профессор сказал, что никого он не убивал, что Шарик существует и по сей день: …из двери кабинета выскочил пес странного качества. Пятнами он был лыс, пятнами на нем отрастала шерсть. Вышел он, как ученый циркач, нам задних лапах…и, улыбнувшись, сел в кресло
. Милиционеры перекрестились и не могли поверить в происходящее.
«Наука еще не знает способов обращать зверей в людей. Вот я попробовал, да только неудачно, как видите. Поговорил и начал обращаться в первобытное состояние. Атавизм»
Профессор продолжил свою деятельность, пес Шарик думал, что ему очень «свезло» в жизни. Пес видел страшные дела. Руки в скользких перчатках важный человек погружал в сосуд, доставал мозги, — упорный человек, настойчивый, все чего-то добивался, резал, рассматривал, щурился и пел: -К берегам священным Нила
.
Комментарии