Повесть про двух вредных мышей

Жили-были куклы Люсинда Кукль и Джейн Повари. У них был прекрасный кукольный дом с трубой — стены из красного кирпича и настоящие муслиновые занавески на окнах.

Джейн Повари была поварихой у Люсинды, но никогда не готовила. Она покупала готовые обеды в коробках со стружками.

В коробках — прямо на тарелках — лежали красные крабы, окорок с розовыми прожилками, рыба, круглые пироrи, спелые груши и апельсины. К тарелкам эти яства были приделаны так прочно, что не оторвать. Но вы глядело все очень красиво.

Как-то утром Люсинда Кукль и Джейн Повари отправились на прогулку в кукольной коляске. В детской никого не осталось. Вдруг в тишине послышалось шуршание у камина, там, где под плинтусом скрывался мышиный ход.

Из-под плинтуса показалась мышиная мордочка и скрылась. Это был Камамберри.

Чуть позже высунула нос его жена Скреберта. Увидев, что в детской никого нет, она прошмыгнула под ящик для угля.

Кукольный дом стоял с другой стороны от камина. Камамберри и Скреберта осторожно пробрались по каминному коврику и толкнули входную дверь домика — она была не заперта.

Поднявшись на второй этаж, они заглянули в столовую и радостно запищали: на столе было много всякой еды! И ещё на белой скатерти лежали крохотные оловянные ложки, вилки и ножи. А у стола стояли два кукольных стула. Здесь было так уютно!

Камамберри и Скреберта уселись за стол, Камамберри взял нож и вилку и начал резать окорок. Это был прекрасный бело-розовый окорок с нежными прожилками. К несчастью, нож соскользнул и полоснул его по пальцу. Камамберри пискнул и сунул палец в рот.

— Твёрдый какой-то окорок, видно, недоваренный. Сама попробуй нарезать, Скреберта.

Скреберта встала на стул и принялась резать окорок другим ножом.

— Совсем застарелый, — недовольно сказала она.

Тут окорок вылетел из тарелки и покатился под стол. Скреберта потянулась было за ним.

— Оставь его, — сказал Камамберри. — Дай мне лучше рыбы.

Скреберта пододвинула к себе рыбу и ткнула в неё оловянной ложкой — раз, друтой, третий, но всё напрасно: рыба не желала отлипать от тарелки.

Камамберри рассердился. Он взял совок для угля, положил окорок на пол, размахнулся и что есть мочи ударил совком по окороку: бам! Бам! Хрясь! Хрясь!

Окорок разлетелся на мелкие кусочки — оказалось, он был сделан из гипса и лишь сверху покрыт блестящей розовой краской.

Камамберри и Скреберта ужасно разозлились. Они расколотили пирог, перебили крабов, раскрошили груши и апельсины.

Рыбу никак не удавалось ото драть от тарелки. Тогда они пошли на кухню и положили тарелку прямо на плиту на огонь, сделанный и красной и жёлтой бумаги. Но рыба гореть не хотела.

Камамберри решила проверить, не забит ли дымоход в кухне. Он поднялся по нему до самой крыши, но нигде н заметил сажи.

Пока Камамберри лазил по дымоходу, Скреберту постигло ещё одно разочарование. Она нaшлa жестяные коробочки с надписями «РИС», «КОФЕ», «САГО», но в них вместо крупы хранился белый и синий бисер.

Теперь мыши проказничали, как могли, особенно разошёлся Камамберри. Он вытаскивал одежду Джейн из шкафа в её спальне и выбрасывал в окно верхнего этажа.

Но Скреберта была бережлива от природы. Когда она стала вытряхивать пух из подушки Люсинды, ей пришло в голову, что мягкая постель пригодится и ей самой. Вместе с Камамберри они вынесли подушку из кукольного домика и поволокли по каминному коврику к плинтусу. С большим трудом им удалось пропихнуть её в мышиный лаз.

Потом Скреберта сбегала за стулом, книжым шкафом, клеткой с попугаем, зеркалом и другими мелочами. Книжный шкаф и клетка в мышиный лаз не проходили.

Тогда Скреберта оставила их за угольным ящиком и отправилась с Камамберри за детской люлькой.

Перетащив люльку, муж и жена взвалили на плечи последний стул и половую щётку. Вдруг снаружи послышались голоса. Мыши быстро юркнули под плинтус, и в детской появились куклы.

Какая удручающая картина предстала перед Джейн и Люсиндой! Люсинда опустилась на опрокинутую плиту, глядя перед собой стеклянными глазами. Джейн с грустной улыбкой прислонилась к буфету. Ни одна не проронила ни слова.

Книжный шкаф и клетка с попугаем нашлись за угольным ящиком, но Скреберта утащила люльку и кое-что из одежды Люсинды.

А ещё Скреберта унесла сковородки, горшки и прочую кухонную утварь — для собственных нужд.

— Я поставлю сюда куклу в мундире полицейского, — сказала девочка, которой принадлежит кукольный домик.

— А я — мышеловку, — сказала няня.

Вот и вся сказка про двух нехороших мышей. Впрочем, не такие уж они и нехорошие... Камамберри заплатил за всё, что переломал.

Под каминным ковриком он нашёл погнутую монетку в шесть пенсов, и в ночь на Рождество они со Скребертой положили её в чулок Люсинды — куклам в подарок.

И теперь по утрам, пока все ещё спят, Скреберта приносит свою щётку и совок и убирается в кукольном доме.

И скребёт,
и скребёт
сковородки
до блеска!